Книга Януша Корчака «Как любить ребенка» написана уже почти сто лет назад, однако она до сих пор вдохновляет многих родителей. Её автор, врач, педагог и писатель, умеет красиво и метафорично рассказать о важном. Его слова пронизывают сознание, вызывая теплые эмоции. Януш Корчак пишет о воспитании детей, начиная с момента, когда они совсем еще малы, до их взросления. Его советы помогут каждому родителю.
В книге одной из центральных тем является тема свободы ребенка. Европейские стандарты воспитания, привычки и менталитет существенно отличаются от российских. И тем не менее, есть то, что стоит почерпнуть, но также есть то, что вызывает вопросы. Говоря о свободе ребенка, нужно понимать, насколько она может быть полезна или вредна. Раньше считалось, что ребенок словно пустой сосуд, в который нужно вложить все самое ценное и полезное. Однако теперь придерживаются мнения, что ребенок с самого рождения является личностью, особенным человеком.
Автор этой книги рассказывает о том, в чем стоит давать свободу действий ребенку, а в чем лучше создать ограничения. Нужно уметь отпустить ребенка на волю, чтобы он сам справлялся с некоторыми своими детскими проблемами. В то же время нужно контролировать его воспитание, иногда стоит давать определенные установки, создавать правила. В книге говорится и о физическом наказании. С детьми всегда можно договориться, если знать, как это сделать. Автор книги поможет в этой достаточно сложной теме. Таким образом, книга содержит массу полезного. При этом приходит понимание, что всего должно быть в меру: как свободы, так и ограничений.
На нашем сайте вы можете скачать книгу "Как любить ребенка" Корчак Януш бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
Изд-во «У-Фактория», 2005
Рваными ботинками бряцая,
Мы идем не вдоль, а поперек,
И берут, смешавшись, полицаи
Кожаной рукой под козырек.
И стихает плач в аду вагонном,
И над всей прощальной маятой -
Пламенем на знамени зеленом -
Клевер, клевер, клевер золотой.
Может, в жизни было по-другому,
Только эта сказка вам не врет,
К своему последнему вагону,
К своему чистилищу-вагону,
К пахнущему хлоркою вагону
С песнею подходит "Дом сирот":
А.Галич
Немало прекрасных книг рассказывают нам о том, как любить свое дитя, как его воспитывать, лечить, понимать, но далеко не каждую книгу можно назвать «библией для родителей». «Как любить ребенка» - это библия. Потому что она учит любви. Настоящей любви - без систем, специальных методик или заключенного в казенную одежду личного мнения автора.
Врач-педиатр, педагог Януш Корчак, основатель и руководитель знаменитого «Дома Сирот», автор книг по педагогике, во время Великой Отечественной войны погиб в газовой камере вместе со своими воспитанниками из школы-интерната "Дом сирот" в Варшаве в лагере уничтожения Треблинка. По легенде, ему подготовили побег, но он предпочел остаться вместе со своими подопечными.
Биение крохотного, как персиковая косточка, сердца - эхо твоего пульса. Твое дыхание дает ему кислород. В вас обоих течет общая кровь, и ни одна красная ее капля не знает, будет она твоей или его, или, вылившись, погибнет, как постоянная дань тайне зачатия и рождения. Ломоть хлеба, который ты жуешь, - строительный материал ног, на которых он будет бегать, кожи, которая будет его покрывать, глаз, которыми он будет видеть, мозга, в котором родится мысль, рук, которые он протянет к тебе, улыбки, с которой воскликнет:
"Мама!"
Об этой книге невозможно писать без пафоса, ее трудно цитировать фрагментами. Ее просто надо читать - читать всем. Будущим и состоявшимся родителям, людям, ищущим в себе родительские инстинкты, сомневающимся в правильности своих взглядов на воспитание и любовь к детям.
Надо поостеречься, чтобы не путать "хороший" с "удобным".
Плачет мало, не будит ночью, доверчивый, послушный - хороший.
Капризный, кричит без видимого повода, мать света из-за него не видит - плохой.
Независимо от самочувствия, новорожденные бывают от рождения наделены большей или меньшей терпеливостью. Одному довольно единицы неприятных ощущений, чтобы отреагировать десятью единицами крика, другой на десять единиц недомогания реагирует единицей плача. Один сонный, движения ленивые, сосет медленно, крик не энергичен, без надрыва. Второй легко возбудим, подвижен, спит чутко, сосет взахлеб, кричит до посинения. Заходится, захлебывается, приходится приводить его в себя, иной раз с трудом возвращается к жизни. Я знаю: это болезнь, мы лечим ее фосфором, безмолочной диетой. Но эта болезнь не мешает младенцу вырасти во взрослого человека, наделенного сильной волей, сокрушительным упорством и гениальным умом. Наполеон в младенчестве, бывало, заходился криком. Современное воспитание требует, чтобы ребенок был удобен. Шаг за шагом оно ведет к тому, чтобы его нейтрализовать, задавить, уничтожить все, что есть воля и свобода ребенка, закалка его духа, сила его требований и стремлений.
"Послушный, воспитанный, добрый, удобный…"
И мысли нет о том, что вырастет безвольным и не приспособленным к жизни.
Януша Корчака называют детским королем. В своем Доме Сирот он придумал и ввел свод законов, основанных на предпочтениях детей, их образе жизни, их взглядах на мир. К примеру, в Доме работал настоящий суд. Чаще всего, на скамье подсудимых оказывался сам Корчак: он подавал заявления на самого себя, чтобы дети решали его судьбу со всей строгостью. Говорят, что детский суд выносил 95% оправдательных приговоров. При всем этом в его заведении наблюдалась удивительная дисциплина и взаимопонимание между учителями и воспитанниками.
Если бы молодая мать знала, какое значение имеют эти первые дни и недели не столько для здоровья ребенка сегодня, сколько для будущности обоих.
И как легко их испортить!
Вместо того чтобы, поняв это, примириться с мыслью, что она может рассчитывать только на себя и ни на кого больше, что так же, как для врача ее ребенок представляет интерес только как источник дохода или средство удовлетворения тщеславия, так же и для мира он ничто, что дорог он только ей одной… Вместо того чтобы примириться с современным состоянием науки, которая исследует, стремится понять, изучает и двигается вперед, оказывает помощь, но не дает гарантий… Вместо того чтобы мужественно констатировать: воспитание ребенка - не приятная забава, а работа, в которую нужно вложить усилия бессонных ночей, капитал тяжелых переживаний и множество размышлений… Вместо того чтобы перетопить все это в горниле чувства на трезвое понимание, без ребяческого захлеба и самолюбивых обид, - она способна перевести ребенка вместе с кормилицей в самую дальнюю комнату (она, видите ли, не в силах смотреть "на страдания малютки", "не в силах слушать его болезненный крик").
Она будет вновь и вновь вызывать врача, не обогатившись хотя бы крупицей собственного опыта, - уничтоженная, ошеломленная, отупевшая. Как наивна радость матери, что она понимает первую невнятную речь ребенка, угадывает его сокращенные, невыговариваемые слова.
Трудно сказать одной фразой, о чем же книга «Как любить ребенка». В ней охвачены все периоды от зачатия до становления взрослой личности: беременность, ранний возраст, переходный возраст, свод родительских заблуждений. Интересны и заметки с точки зрения врача, того самого врача, о котором не устают мечтать молодые мамы всех времен и народов.
Ребенок с самого рождения плачет, больше ничего она за ним не замечала. Плачет и плачет! Начинается ли плач внезапно и сразу достигает кульминации или жалобное хныканье переходит в плач постепенно? Быстро ли успокаивается, сразу же после того, как сработал желудок или помочился, или после рвоты либо срыгивания, или бывает так, что вдруг вскрикнет при одевании, в ванне, когда берут на руки? Похож ли его плач на жалобу - протяжный, без резких переходов? Какие движения делает он при плаче? Трется ли головой о подушку, делает ли губами сосательные движения? Успокаивается ли, когда его носят, когда его разворачивают, кладут на животик, часто меняют положение? Засыпает ли после плача крепко и надолго или просыпается от малейшего шума? До или после еды плачет, когда плачет больше: с утра, вечером или ночью? Успокаивается ли во время кормления, надолго ли? Отказывается ли от груди? Как отказывается - отпускает ли сосок, едва взяв его губами, или перед тем как глотнуть, вдруг или после какого-то времени? Категорически отказывается или можно все-таки уговорить? Как сосет? Почему не сосет? Когда он простужен, то как будет сосать? Быстро и с силой, потому что хочет пить, а потом быстро и поверхностно, неровно, с паузами, потому что не хватает дыхания? Добавь боль при глотании, что будет тогда?
Ребенок плачет не только от голода или потому, что "животик болит", но и от того, что болят губы, десны, язык, горло, нос, пальцы, ухо, кости, поцарапанное клизмой заднепроходное отверстие, от боли при мочеиспускании, от тошноты, жажды, перегрева, от зуда кожи, на которой еще нет сыпи, но будет через несколько месяцев, плачет из-за жесткой тесемки, складки на пеленке, крошечного комочка ваты, застрявшего в горле, шелухи семечка, выпавшей из канареечной клетки.
Вызови врача на десять минут, но сама наблюдай двадцать часов!
Никто не может научить любви. Мама, воспитывающая своего ребенка железной рукой, считает, что отсекает в нем лишнее, словно у Буратино. А любовь - это некое хорошее отношение, которое ребенок должен чувствовать по умолчанию. К сожалению и счастью, дети разбираются в любви и способны увидеть все: тщательно скрываемое раздражение, озабоченность мамы своими мыслями, недолюбленность самой мамы ее родителями или близкими.
Играя, они высказывают свои истинные взгляды, как автор по ходу действия пьесы развивает основную мысль. Поэтому в их играх так часто можно заметить неосознанную сатиру на взрослых: когда они играют в школу, наносят визиты, принимают гостей, угощают кукол, покупают и продают, нанимают и увольняют служанок. Пассивные дети серьезно относятся к игре в школу, жаждут получить похвалу, активные берут на себя роль озорников, выходки которых частенько вызывают дружный протест взрослых: не выдают ли они тем самым свое истинное, негативное отношение к школе?
Нам не нравятся некоторые детские игры, мечты, дерзания. Ребенок ходит на четвереньках и рычит, чтобы понять, как ведут себя звери, имитирует хромого, сгорбленного старика, косит, заикается, шатается, как пьяный, подражает увиденному на улице сумасшедшему, ходит с закрытыми глазами (слепой), затыкает уши (глухой), ложится навзничь и задерживает дыхание (мертвый), смотрит через очки, затягивается папиросой; втайне заводит часы, обрывает мухе крылья (как она будет без них летать); магнитом поднимает стальное перо; разглядывает уши (что там за барабанчики), коленки (где там чашечки); предлагает девочке поиграть во врача в надежде увидеть, как у нее там; бежит с увеличительным стеклом, чтобы устроить пожарчик от солнца; слушает, что шумит в раковине; ударяет кремнем о кремень.
Все, в чем он может убедиться, он хочет проверить, увидеть, узнать, и все равно столько всего остается, чему приходится верить на слово.
В одной из своих книг он писал: «Одна из грубейших ошибок - считать, что педагогика считается наукой о ребенке, а не о человеке… В области чувств ребенок превосходит взрослых силой, ибо не отработано торможение… В области интеллекта, по меньшей мере, равен им, недостает лишь опыта». Слишком высокий уровень понимания, недосягаемая глубина души. Разве так возможно любить? А может быть, только так и нужно?
«Поливаю цветы. Моя лысина в окне - такая хорошая цель. У него карабин. Почему он стоит и смотрит спокойно? Нет приказа. А может быть, до военной службы он был сельским учителем или нотариусом, дворником? Что бы он сделал, если бы я кивнул ему головой? Дружески помахал рукой? Может быть, он не знает даже, как все на самом деле? Он мог приехать только вчера, издалека…»
Это последняя строчка Януша Корчака.
Он искал человека даже в эсэсовце.
Предисловие
Жизнь Януша Корчака, этого удивительного человека, талантливого врача, воспитателя, защитника детей-сирот, добровольно принявшего мученическую смерть в газовой камере фашистского концлагеря, давно стала легендой.
Его книгу справедливо называют Библией по воспитанию детей. Мысли Корчака о детях, их правах и потребностях, о необходимости чуткого отношения к ним, об уважении их достоинства, о принципиальном отношении к вопросам совести и морали вошли в фундамент гуманистической педагогики. Они продолжают переживаться и остаются остроактуальными в наши дни.
Корчак призывает помнить, что ребенок отличается от нас, взрослых, лишь нехваткой жизненного опыта – и так же, как мы, имеет право на уважение, собственное мнение, на то, чтобы его выслушали и поняли. Как часто, забывая об этом, мы изматываем ребенка нотациями и наставлениями, тщательно скрывая не только от него, но и от себя свои собственные несовершенства. Говоря о бережном отношении к ребенку, Корчак подчеркивает невозможность равнять всех детей под одну гребенку, призывает учитывать уникальные свойства каждого.
За мыслями и выводами Януша Корчака стоят истории сотен детей, прошедших через его руки и пережитых автором вместе с ними. Вся книга наполнена мудростью и теплом большого сердца этого замечательного человека. Несомненно, эта книга должна стать настольной у любого родителя, и того, кто готовится к этой миссии.
В настоящем издании текст публикуется с небольшими сокращениями.
Для легкости усвоения редактором выделены тематические разделы, а также вынесены на поля особенно важные мысли автора.
Профессор Ю. Б. Гиппенрейтер
Книга первая
Право ребенка на уважение
Пренебрежение – недоверие
Быть маленьким
С ранних лет мы растем в сознании, что большое – важнее, чем малое.
– Я большой, – радуется ребенок, когда его ставят на стол.
– Я выше тебя, – отмечает он с чувством гордости, меряясь с ровесником.
Неприятно вставать на цыпочки и не дотянуться, трудно мелкими шажками поспевать за взрослым, из крохотной ручонки выскальзывает стакан. Неловко и с трудом влезает ребенок на стул, в коляску, на лестницу; не может достать дверную ручку, посмотреть в окно, что-либо снять или повесить, потому что высоко. В толпе заслоняют его, не заметят и толкнут. Неудобно, неприятно быть маленьким.
Уважение и восхищение вызывает большое, то, что занимает много места. Маленький же повседневен, неинтересен. Маленькие люди – маленькие и потребности, радости и печали.
Производят впечатление – большой город, высокие горы, большие деревья. Мы говорим:
– Великий подвиг, великий человек.
А ребенок мал, легок, не чувствуешь его в руках. Мы должны наклониться к нему, нагнуться.
А что еще хуже, ребенок слаб.
Мы можем его поднять, подбросить вверх, усадить против воли, можем насильно остановить на бегу, свести на нет его усилия.
Всякий раз, когда он не слушается, у меня про запас есть сила. Я говорю: «Не уходи, не тронь, подвинься, отдай». И он знает, что обязан уступить; а ведь сколько раз пытается ослушаться, прежде чем поймет, сдастся, покорится!
Кто и когда, в каких исключительных условиях осмелится толкнуть, тряхнуть, ударить взрослого? А какими обычными и невинными кажутся нам наши шлепки, волочения ребенка за руку, грубые «ласковые» объятия!
Чувство слабости вызывает почтение к силе; каждый, уже не только взрослый, но и ребенок постарше, посильнее, может выразить в грубой форме неудовольствие, подкрепить требование силой, заставить слушаться: может безнаказанно обидеть.
Мы учим на собственном примере пренебрежительно относиться к тому, что слабее. Плохая наука, мрачное предзнаменование.
Милость материальной зависимости
Ребенок семенит беспомощно с учебником, мячом и куклой, смутно чувствуя, что без его участия где-то над ним совершается что-то важное и большое, что решает, есть ему доля или нет доли, карает и награждает и сокрушает.
Цветок – предвестник будущего плода, цыпленок станет курицей-несушкой, телка будет давать молоко. А до тех пор – старания, траты и забота – убережешь ли, не подведет ли?
Все растущее вызывает тревогу, долго ведь приходится ждать; может быть, и будет опорой старости, и воздаст сторицею. Но жизнь знает засухи, заморозки и град, которые побивают и губят жатву.
Мала рыночная стоимость несозревшего. Лишь перед законом и Богом цвет яблони стоит столько же, что и плод, и зеленые всходы – сколько спелые нивы.
Мы пестуем, заслоняем от бед, кормим и обучаем. Ребенок получает все без забот; чем он был бы без нас, которым всем обязан?
Исключительно, единственно и все – мы.
Мы распоряжаемся и требуем послушания.
Морально и юридически ответственные, знающие и предвидящие, мы единственные судьи поступков, душевных движений, мыслей и намерений ребенка.
Нищий распоряжается милостыней как заблагорассудится, а у ребенка нет ничего своего, он должен отчитываться за каждый даром полученный в личное пользование предмет.
Нельзя порвать, сломать, запачкать, нельзя подарить, нельзя с пренебрежением отвергнуть. Ребенок должен принять и быть довольным. Все в назначенное время и в назначенном месте, благоразумно и согласно предназначению.
Может быть, поэтому он так ценит ничего не стоящие пустячки, которые вызывают у нас удивление и жалость: разный хлам – единственная по-настоящему собственность и богатство – шнурок, коробок, бусинки.
Взамен за эти блага ребенок должен уступать, заслуживать хорошим поведением – выпроси или вымани, но только не требуй! Ничто ему не причитается, мы даем добровольно. (Возникает печальная аналогия: подруга богача.)
Из-за нищеты ребенка и милости материальной зависимости отношение взрослых к детям аморально.
Мы пренебрегаем ребенком, ибо он не знает, не догадывается, не предчувствует. Не знает трудностей и сложности жизни взрослых, не знает, откуда наши подъемы и упадки и усталость, что нас лишает покоя и портит нам настроение; не знает зрелых поражений и банкротств. Легко отвлечь внимание наивного ребенка, обмануть, утаить от него.
Он думает, что жизнь проста и легка. Есть папа, есть мама; отец зарабатывает, мама покупает. Ребенок не знает ни измены долгу, ни приемов борьбы взрослых за свое и не свое.
Свободный от материальных забот, от соблазнов и от сильных потрясений, он не может о них и судить. Мы его разгадываем моментально, пронзаем насквозь небрежным взглядом, без предварительного следствия раскрываем неуклюжие хитрости.
А быть может, мы обманываемся, видя в ребенке лишь то, что хотим видеть?
Быть может, он прячется от нас, быть может, втайне страдает?
Мы пренебрегаем ребенком, ведь впереди у него много часов жизни.
Чувствуем тяжесть наших шагов, неповоротливость корыстных движений, скупость восприятий и переживаний.
А ребенок бегает и прыгает, смотрит на что попало, удивляется и расспрашивает; легкомысленно льет слезы и щедро радуется.
Ценен погожий осенний день, когда солнце редкость, а весной и так зелено. Хватит и кое-как, мало ему для счастья надо, стараться ни к чему. Мы поспешно и небрежно отделываемся от ребенка. Презираем многообразие его жизни и радость, которую ему легко дать.
Это у нас убегают важные минуты и годы; у него время терпит, успеет еще, подождет.
Ребенок не солдат, не обороняет родину, хотя вместе с ней и страдает.
Слабый, маленький, бедный, зависящий – ему еще только быть гражданином.
Снисходительное ли, резкое ли, грубое ли, а все – пренебрежение.
Сопляк, еще ребенок – будущий человек, не сегодняшний. По-настоящему он еще только будет.
Строгий надзор
Присматривать, ни на минуту не сводить глаз. Присматривать, не оставлять одного. Присматривать, не отходить ни на шаг.
Упадет, ударится, порежется, испачкается, прольет, порвет, сломает, испортит, засунет куда-нибудь, потеряет, подожжет, впустит в дом вора. Повредит себе, нам, покалечит себя, нас, товарища по игре.
Надзирать – никаких самостоятельных начинаний – полное право контроля и критики.
Не знает, сколько и чего ему есть, сколько и когда ему пить, не знает границ своих сил. Стало быть, стоять на страже диеты, сна, отдыха.
Как долго? С какого времени? Всегда.
С возрастом недоверие к ребенку принимает иной характер, но не уменьшается, а даже возрастает.
Ребенок не различает, что важно, а что не важно. Чужды ему порядок, систематический труд. Рассеянный, он забудет, пренебрежет, упустит. Не знает, что своим будущим за все ответит.
Мы должны наставлять, направлять, приучать, подавлять, сдерживать, исправлять, предостерегать, предотвращать, прививать, преодолевать. Преодолевать капризы, прихоти, упрямство. Прививать осторожность, осмотрительность, опасения и беспокойство, умение предвидеть и даже предчувствовать.
Мы, опытные, знаем, сколько вокруг опасностей, засад, ловушек, роковых случайностей и катастроф. Знаем, что и величайшая осторожность не дает полной гарантии – и тем более мы подозрительны: чтобы иметь чистую совесть, и случись беда, так хоть не в чем было себя упрекнуть.
Мил ему азарт шалостей, удивительно, как он льнет именно к дурному. Охотно слушает дурные нашептывания, следует самым плохим примерам.
Портится легко, а исправить трудно.
Мы ему желаем добра, хотим облегчить; весь свой опыт отдаем без остатка: протяни только руку – готовое! Знаем, что вредно детям, помним, что повредило нам самим, пусть хоть он избежит этого, не узнает, не испытает. «Помни, знай, пойми». «Сам убедишься, сам увидишь». Не слушает! Словно нарочно, словно назло.
Приходится следить, чтобы послушался, приходится следить, чтобы выполнил. Сам он явно стремится ко всему дурному, выбирает худший, опасный путь.
Как же терпеть бессмысленные проказы, нелепые выходки, необъяснимые вспышки? Подозрительно выглядит первичное существо. Кажется покорным и невинным, а по существу хитро и коварно.
Умеет ускользнуть от контроля, усыпить бдительность, обмануть. Всегда у него готова отговорка, увертка, утаит, а то и вовсе солжет. Ненадежный, вызывает разного рода сомнения.
Презрение и недоверие, подозрения и желание обвинить.
Печальная аналогия: дебошир, человек пьяный, взбунтовавшийся, сумасшедший. Как же – вместе, под одной крышей?
Неприязнь
Ребенок: ущерб и разочарование
Это ничего. Мы любим детей. Несмотря ни на что, они наша услада, бодрость, надежда, радость, отдых, светоч жизни. Не спугиваем, не обременяем, не терзаем; дети свободны и счастливы… Но отчего они как бы бремя, помеха, неудобный привесок?
Откуда неприязнь к любимому ребенку?
Прежде чем он мог приветствовать этот негостеприимный мир, в жизнь семьи уже вкрались растерянность и ограничения. Канули безвозвратно краткие месяцы долгожданной законной радости.
Длительный период неповоротливого недомогания завершают болезнь и боли, беспокойные ночи и дополнительные расходы. Утрачен покой, исчез порядок, нарушено равновесие бюджета. Вместе с кислым запахом пеленок и пронзительным криком новорожденного забряцала цепь супружеской неволи.
Тяжело, когда нельзя договориться и надо додумывать и догадываться.
Но мы ждем, быть может, даже и терпеливо. А когда наконец он начнет ходить и говорить, – путается под ногами, все хватает, лезет во все щели, основательно-таки мешает и вносит непорядок – маленький неряха и деспот.
Причиняет ущерб, противопоставляет себя нашей разумной воле. Требует и понимает лишь то, что его душеньке угодно.
Не следует пренебрегать мелочами: обида на детей складывается и из раннего вставания, и смятой газеты, пятен на платьях и обоях, обмоченного ковра, разбитых очков и сувенирной вазочки, пролитого молока и духов и гонорара врачу.
Спит не тогда, когда нам желательно, ест не так, как нам хочется; мы-то думали – засмеется, а он испугался и плачет. А хрупок как! Любой недосмотр грозит болезнью, суля новые трудности.
Если один из родителей прощает, другой – в пику тому – не спускает и придирается; кроме матери, имеют свое мнение о ребенке отец, няня, прислуга и соседка; и наперекор матери или тайком наказывают ребенка.
Маленький интриган бывает причиной трений и неладов между взрослыми; всегда кто-нибудь недоволен и обижен. За поблажку одного ребенок отвечает перед другим.
Часто за мнимой добротой скрывается простая небрежность, ребенок делается ответчиком за чужие вины. (Девочки и мальчики не любят, когда их называют: дети. Общее с самыми маленькими название заставляет отвечать за давнее прошлое, разделять дурную репутацию малышей, выслушивать многочисленные попреки, к ним, старшим, уже не относящиеся.)
Как редко ребенок бывает таким, как нам хочется, как часто рост его сопровождается чувством разочарования!
– Кажется, ведь уже должен бы…
Взамен того, что мы даем ему добровольно, он обязан стараться и вознаграждать, обязан понимать, соглашаться и уметь отказываться; и прежде всего – испытывать благодарность. И обязанности и требования с годами растут, а выполняются чаще всего меньше и иначе, чем мы хотели бы.
Родители благосклонно простят ребенка: потворство их вытекает из ясного сознания вины, что дали ему жизнь, нанесли вред, искалечив. Порой мать ищет во мнимой болезни ребенка оружие против чужих обвинений и собственных сомнений.
Тяжкая доля воспитателя
Воспитатель в частном доме редко находит благоприятные условия для работы с детьми.
Скованный недоверчивым контролем, он вынужден лавировать между чужими указками и своими убеждениями, извне идущим требованием и своим покоем и удобством. Отвечая за вверенного ему ребенка, он терпит последствия сомнительных решений законных опекунов и работодателей. Вынужденный утаивать и обходить трудности, воспитатель легко может деморализоваться, привыкнуть к двуличию – озлобится и обленится.
С годами расстояние между тем, что хочет взрослый и к чему стремится ребенок, увеличивается: растет знание нечистых способов порабощения.
Появляются жалобы на неблагодарную работу: если Бог хочет кого покарать, то делает его воспитателем.
Дети, живые, шумные, интересующиеся жизнью и ее загадками, нас утомляют; их вопросы и удивление, открытия и попытки – часто с неудачным результатом – терзают.
* * *
Годы работы все очевиднее подтверждали, что дети заслуживают уважения, доверия и дружеского отношения, что нам приятно быть с ними в этой ясной атмосфере ласковых ощущений, веселого смеха, первых бодрых усилий и удивлений, чистых, светлых и милых радостей, что работа эта живая, плодотворная и красивая.
Одно лишь вызывало сомнение и беспокойство.
Отчего подчас самый надежный – и подведет? Отчего – правда, редко, но бывают – внезапные взрывы массовой недисциплинированности всей группы? Может, и взрослые не лучше, только более солидные, надежные, спокойней можно на них положиться?
Я упорно искал и постепенно находил ответ.
1.Если воспитатель ищет в детях черты характера и достоинства, которые кажутся ему особо ценными, если хочет сделать всех на один лад, увлечь всех в одном направлении, его введут в заблуждение: одни подделаются под его требования, другие искренне поддадутся внушению – до поры до времени. А когда выявится действительный облик ребенка, не только воспитатель, но и ребенок болезненно ощутит свое поражение. Чем больше старание замаскироваться или повлиять – тем более бурная реакция; ребенку, раскрытому в самых своих доподлинных тенденциях, уже нечего терять. Какая важная отсюда вытекает мораль!
2. Одна мера оценки у воспитателя, другая у ребят: и он и они видят душевное богатство; он ждет, чтобы это душевное богатство развилось, а они ждут, какой им будет прок от этих богатств уже теперь: поделится ли ребенок, чем владеет, или сочтет себя вправе не дать – гордый, завистливый эгоист, скряга! Не расскажет сказки, не сыграет, не нарисует, не поможет и не услужит – «будто одолжение делает», «упрашивать надо». Попав в изоляцию, ребенок широким жестом хочет купить благосклонность у своего ребячьего общества, которое радостно встречает перемену. Не вдруг испортился, а, наоборот, понял и исправился.
3. Все подвели, всем скопом обидели. Я нашел объяснение в книжке о дрессировке зверей – и не скрываю источника. Лев не тогда опасен, когда сердится, а когда разыграется, хочет пошалить; а толпа сильна, как лев…
Решение надо искать не столько в психологии, сколько – и это чаще – в медицине, социологии, этнологии, истории, поэзии, криминалистике, в молитвеннике и в учебнике по дрессировке. Ars longa.
4. Настал черед самого солнечного (о, хоть бы не последнего!) объяснения. Ребенка может опьянить кислород воздуха, как взрослого водка. Возбуждение, торможение центров контроля, азарт, затмение; как реакция – смущение, неприятный осадок – изжога, сознание вины. Наблюдение мое клинически точно. И у самых почтенных граждан может быть слабая голова.
Не порицать: это ясное опьянение детей вызывает чувство растроганности и уважения, не отдаляет и разделяет, а сближает и делает союзниками.
Лицемерие взрослых
Мы строим из себя совершенства.
Мы скрываем свои недостатки и заслуживающие наказания поступки. Критиковать и замечать наши забавные особенности, дурные привычки, смешные стороны детям не разрешается. Мы строим из себя совершенства. Под угрозой высочайшей обиды оберегаем тайны господствующего класса, касты избранных – приобщенных к высшим таинствам. Обнажать бесстыдно, и ставить к позорному столбу можно лишь ребенка.
Мы играем с детьми краплеными картами; слабости детского возраста бьем тузами достоинств взрослых.
Шулеры, мы так подтасовываем карты, чтобы самому плохому в детях противопоставить то, что в нас хорошо и ценно.
Где наши лежебоки и легкомысленные лакомки-гурманы, дураки, лентяи, лодыри, авантюристы, люди недобросовестные, плуты, пьяницы и воры? Где наши насилия и явные и тайные преступления? Сколько дрязг, хитростей, зависти, наговоров, шантажей, слов, что калечат, дел, что позорят! Сколько тихих семейных трагедий, от которых страдают дети, первые мученики – жертвы! И смеем мы обвинять и считать их виновными?!
А ведь взрослое общество тщательно просеяно и процежено. Сколько человеческих подонков и отбросов унесено водосточными канавами, вобрано могилами, тюрьмами и сумасшедшими домами!
Мы велим уважать старших, опытных, не рассуждая; а у ребят есть и более близкое им начальство – подростки, с их навязчивым подговариванием и давлением.
Преступные и неуравновешенные ребята бродят без призора и пихаются, расталкивают и обижают, заражают. И все дети несут за них солидарную ответственность (ведь и нам, взрослым, подчас от них чуть-чуть достается). Эти немногочисленные возмущают общественное мнение, выделяясь яркими пятнами на поверхности детской жизни; это они диктуют рутине ее методы: держать детей в повиновении, хотя это и угнетает, в ежовых рукавицах, хотя это и ранит, обращаться сурово, что значит грубо.
Мы не позволяем детям организоваться; пренебрегая, не доверяя, недолюбливая, не заботимся о них; без участия знатоков нам не справиться; а знатоки – это сами дети.
Неужели мы столь некритичны, что ласки, которыми мы преследуем детей, выражают у нас расположение? Неужели мы не понимаем, что, лаская ребенка, это мы принимаем его ласку, беспомощно прячемся в его объятия, ищем защиты и прибежища в часы бездомной боли, бесхозной покинутости – слагаем на него тяжесть страданий и печалей?
Лаская ребенка, это мы принимаем его ласку, беспомощно прячемся в его объятия, ищем защиты и прибежища в часы бездомной боли, бесхозной покинутости – слагаем на него тяжесть страданий и печалей?
Всякая иная ласка – не бегства к ребенку и не мольбы о надежде – это преступные поиски и пробуждение в нем чувственных ощущений.
«Обнимаю, потому что мне грустно. Поцелуй, тогда дам».
Эгоизм, а не расположение.
Право на уважение
Существует ли жизнь в шутку? Нет, детский возраст – долгие, важные годы в жизни человека.
Школа создает ритм часов, дней и лет. Школьные работники должны удовлетворять сегодняшние нужды юных граждан. Ребенок – существо разумное, он хорошо знает потребности, трудности и помехи своей жизни. Не деспотичные распоряжения, не навязанная дисциплина, не недоверчивый контроль, а тактичная договоренность, вера в опыт, сотрудничество и совместная жизнь! Ребенок не глуп; дураков среди них не больше, чем среди взрослых. Облаченные в пурпурную мантию лет, как часто мы навязываем бессмысленные, некритичные, невыполнимые предписания! В изумлении останавливается подчас разумный ребенок перед агрессией язвительной седовласой глупости.
Ребенок не глуп; дураков среди них не больше, чем среди взрослых.
У ребенка есть будущее, но есть и прошлое: памятные события, воспоминания и много часов самых доподлинных одиноких размышлений. Так же как и мы – не иначе, – он помнит и забывает, ценит и недооценивает, логично рассуждает и ошибается, если не знает. Осмотрительно верит и сомневается.
Ребенок – иностранец, он не понимает языка, не знает направления улиц, не знает законов и обычаев.
Ребенок – иностранец, он не понимает языка, не знает направления улиц, не знает законов и обычаев. Порой предпочитает осмотреться сам; трудно – попросит указания и совета. Необходим гид, который вежливо ответит на вопросы.
Уважайте его незнание!
Человек злой, аферист, негодяй воспользуется незнанием иностранца и ответит невразумительно, умышленно вводя в заблуждение. Грубиян буркнет себе под нос. Нет, мы не доброжелательно осведомляем, а грыземся и лаемся с детьми – отчитываем, выговариваем, наказываем.
Как плачевно убоги были бы знания ребенка, не приобрети он их от ровесников, не подслушай, не выкради из слов и разговоров взрослых.
Уважайте труд познания!
Уважайте неудачи и слезы!
Не только порванный чулок, но и поцарапанное колено, не только разбитый стакан, но и порезанный палец, синяк, шишку – а значит, боль.
Клякса в тетрадке – это несчастный случай, неприятность, неудача.
«Когда папа прольет чай, мамочка говорит: „Ничего”, а мне всегда попадает».
Непривычные к боли, обиде, несправедливости, дети глубоко страдают и потому чаще плачут, но даже слезы ребенка вызывают шутливые замечания, кажутся менее важными, сердят.
«Ишь, распищался, ревет, скулит, нюни распустил». (Букет слов из словаря взрослых, изобретенный для детского пользования.)
Слезы упрямства и каприза – это слезы бессилия и бунта, отчаянная попытка протеста, призыв на помощь.
Слезы упрямства и каприза – это слезы бессилия и бунта, отчаянная попытка протеста, призыв на помощь, жалоба на халатность опеки, свидетельство того, что детей неразумно стесняют и принуждают, проявление плохого самочувствия и всегда – страдание.
Уважайте собственность ребенка и его бюджет. Ребенок делит со взрослыми материальные заботы семьи, болезненно чувствует нехватки, сравнивает свою бедность с обеспеченностью соученика, беспокоится из-за несчастных грошей, на которые разоряет семью. Он не желает быть обузой.
Не вопиет ли факт, что в судах для малолетних преобладают именно дела о кражах? Недооценка бюджета ребенка мстит за себя – и наказания не помогут. Собственность ребенка – это не хлам, а нищенски убогие материал и орудие труда, надежды и воспоминания.
Не мнимые, а подлинные сегодняшние заботы и беспокойства, горечь и разочарования юных лет.
Мы наивно боимся смерти, не сознавая, что жизнь – это хоровод умирающих и вновь рождающихся мгновений.
Год – это лишь попытка понять вечность по-будничному.
Мир длится столько, сколько улыбка или вздох. Мать хочет воспитать ребенка. Не дождется! Снова и снова иная женщина иного встречает и провожает человека. Мы неумело делим годы на более зрелые и менее зрелые; а ведь нет незрелого сегодня, нет никакой возрастной иерархии, никаких низших и высших рангов боли и радости, надежды и разочарований.
Играю ли я или говорю с ребенком, – переплелись две одинаково зрелые минуты моей и его жизни; и в толпе детей я всегда на мгновение встречаю и провожаю взглядом и улыбкой какого-нибудь ребенка. Сержусь ли, мы опять вместе – только моя злая мстительная минута насилует его важную и зрелую минуту жизни.
Отрекаться во имя завтра? А чем оно так заманчиво?
Мы неумело делим годы на более зрелые и менее зрелые; а ведь нет незрелого сегодня, нет никакой возрастной иерархии, никаких низших и высших рангов боли и радости, надежды и разочарований.
Мы всегда расписываем его слишком яркими красками.
Сбывается предсказание: валится крыша, ибо не уделено должного внимания фундаменту здания.
Ars longa – первая часть латинской пословицы Ars longa, vita brevis – искусство вечно, жизнь коротка.
Есть замечательная книга Януша Корчака «Как любить ребенка». Она не панацея от всей родительских... Только помочь, показывая пути решения, или помешать...
Эрш Хенрик Гольдшмит - врач, польский педагог и писатель. Псевдоним Януш Корчак.
В психологии есть такое понятие «экология поступка». Так вот, оно подразумевает побуждение к действию: не против чего-то, а для чего-то. Другими словами — позволяет раскрывать лучшие качества человека, а не будить в нем «на зло», «вопреки», «наперекор», «если ты со мной так, то и я с тобой эдак, и неизвестно кому будет хуже».
К чему все это? К тому, что все мы – родители – любим своих детей. Любим и знаем, какими они должны быть. А еще, что для них лучше, а что хуже. Решаем: во что они будут одеты, с кем им стоит дружить, а с кем – нет, какие книги и передачи читать, смотреть, слушать… Мы все знаем, потому что мы взрослые – опытные, и любим их – маленьких, несмышлёных. И все, что им нужно – слушаться нас и делать то, что им велят. Это же во благо! Это же и есть любовь: оберегать, заботиться, защищать, предостерегать, ограждать…
Вот только почему дети порой плачут, спорят, а потом и вовсе настойчиво пытаются вырваться и улететь подальше из-под заботливого родительского крыла? Зачем им уходить от такой искренней, глубокой, всепоглощающей любви? Может быть, мы как-то не так их любим? Тогда как же нужно правильно, чтобы всем было хорошо?
Как любить ребенка – без системы о системе ценностей
Есть замечательная книга Януша Корчака «Как любить ребенка». Она не панацея от всей родительских ошибок. Не методичка с предписаниями, задачками и их решениями. Не свод рецептов и готовых формул. Не талмуд или свод законов с безоговорочными непогрешимыми постулатами. Это разговор по душам: прямой, открытый, без иносказаний и недомолвок – с родителями и с теми, кто только-только собирается ими стать в далеком или ближайшем будущем.
Разговор с тем, кто всего себя отдал детям, а они называли его своим королем. Писал Януш Корчак книгу в тот момент, когда все чувства обостряются – на передовой. Его мобилизовали на фронт – военным врачом. Во время боев Хенрик Гольдшмидт (под таким именем его знали те, кто был связан с действенной медицинской практикой) врачевал раны. Сейчас произведение Януша Корчака (это имя писателя и педагога, талант и авторитет которого признан во всем мире) врачует души, не утративши ни своей яркости, ни своей актуальности, ни ценности. «Как любить ребенка» — это, как мудрая и вечная библия. Только родительская:
- понятная (доступная форма изложения);
- провоцирующая (отложишь её, а размышления плетут свою нить, внутренний взгляд внимательно вглядывается в твою душу);
- действенная (вот ситуация, в вот ее следствия – без прикрас и мифических загадок);
- объясняющая (а не призывающая следовать беспрекословно, решение остается за тобой);
- анализирующая («не знаю» — повод искать ответ и находить решения).
Это книга-откровение для тех, кто говорит «мой ребенок», претендуя на исключительную собственность. Главный секрет любви от Януша Корчака в том, что каждый без исключения новорождённый – не дитя неразумное, а индивидуальность, личность. В ней есть свой врождённый темперамент, интеллект, дарованный ему природой и родителями, способность самоощущения, самочувствия, принимать информацию, анализировать и делать вывод, получая первые жизненные впечатления. И невозможно заставить, принудить эту личность открыться. Ей можно только помочь, показывая пути решения, или помешать, навязывая их. Выбор – за родителями, жаждущий любить или дарящих любовь, понимая, что через несколько лет дитя будет смотреть и стремиться в будущее, а родившие его – оглядываться назад – в прошлое, соизмеряя, примеряя варианты, используя сослагательное «если бы».
Да-да, именно так, можно подарить крылья ребенку, а можно их подрезать, запеленав любовью по ногам и рукам, чтобы не сделал шаг влево или вправо. Или отрезать напрочь, привязывая подрастающего малыша словами «ты мне жизнью обязан», запрещая искать, экспериментировать, штурмовать новые горизонты. Любить ребенка – расти вместе с ним.
Старый Доктор, Король, педагог-писатель, директор, узник концлагеря
Сын уважаемого варшавского адвоката Януш Корчак (Хирш, Хенрик Гольдшмидт) стал известным в 18 лет, опубликовав свою первую педагогическую статью-размышление. Медицина, публицистика, педагогика – три его основные ипостаси. А еще была активная общественная деятельность, журналистика, обязанности эксперта по вопросам детей… Дети для Корчака были смыслом всей жизни. Для них вел передачи, именуя себя Старым Доктором. Ради них основал и фактически содержал приют «Дом сирот». О них написал множество литературных, публицистических, педагогических трудов. Вместе с ними 13 лет выпускал журнал. Во имя них шагнул в газовую камеру концлагеря Треблинка, хотя мог избежать мучительной казни.
Дети безмерно любили его, называя своим Королем (именно так – с уважительной большой буквы). Фашисты, признавая заслуги польско-еврейского педагога новатора(!), имя которого были известно во всем мире, давали ему «вольную» и возможность не сесть вместе с детьми в вагон, идущим в лагерь смерти.
Писатель Януш Корчак положил свою жизнь ради того, чтобы мы смогли понять, как любить ребенка. Эта книга во всемирном списке педагогической литературы и сегодня значится лидером воспитания человека в человеке. Она пронизана любовью, в основе которой свобода и равенство маленького мыслящего и тонко чувствующего человека — чада. На основе этой любви выведены своеобразные заповеди. Первую их часть можно трактовать примерно так:
- любить — любить детей вообще – не только собственного;
- наблюдать (методично, последовательно, неустанно) ребенка;
- не давить на личностное «я» потомка;
- прежде чем требовать честность с чада, будь, прежде всего, честен с самим собой;
- познай себя, не пользуясь преимуществом «я взрослый» — ребенок беззащитен.
Вторая – более конкретизирована:
- Не рассчитывай, что твое дитя повторит твой путь или станет тобой, в точности с твоими желаниями. Дай ему возможность самореализоваться.
- Солнце не требует благодарности от земли за то, что светит на неё. Ты не вправе вымогать платы за сделанное тобой. За подаренную тобой жизнь ребенок отблагодарит рождением новой жизни.
- Не хочешь остаться без чашки воды в старости, не срывай злость, обиды и неудовлетворённость на потомке. Что посадил, то и собрал.
- У ребенка гораздо меньше опыта, чем у тебя, он только собирает его, так что жизнь его не менее сложна, чем твоя. Его проблемы заслуживают внимания, а не снисходительного пренебрежения.
- Не оскорбляй унижением!
- Не пропусти важнейшую встречу – встречу с ребенком, нам не дано знать, кого и что мы в них встречаем.
- Не имеешь возможности, средств сделать чего-то для малыша– не мучай и не проклинай себя. Мучения заслуживает тот, кто может, но не хочет. Помни, для чада сделано недостаточно, если не сделано все.
- Ребенок – сосуд, врученный нам на бережное хранения и разжигание в нем пламени познания. Сохрани его душу, не запирая её в клетку «наш», «мой».
- Как сам ты мечтаешь и ждешь, чтобы относились к твоему малышу, так относись и к чужому, не делай чужому того, чтобы ты своему не хотел.
- Люби ребенка. Без разницы каким: талантливым и обыденным, успешным и потерпевшим поражение — всяким. Просто люби и спеши насладиться радостью общения с подрастающим малышом. К сожалению, этот праздник только временный.
Книга длиною в жизнь
Ребенок родился. Сделал первый вздох. Шаг. Сказал «мама». Пережил первую встречу с реальным миром. Подрос. Вырос. Это краткое содержание книги Януша Корчака. И в каждой её стречке – великолепие раскрытия величайшего чуда природы – ребенка.
Пожалуй, лучшей рецензией книги «Как любить ребенка» стала её долговечная актуальность и неувядающая мудрость. Меняются эпохи. Люди. Но на каждом этапе развития человек становится человеком, познавая себя, переживая периоды становления и роста. Эмоциональные. Психологические. Физиологические. Они неразрывны. Как неразрывна связь любящих родителей и любимых детей, хотя у каждого из них своя жизненная дорога. Так и должно быть. Каждый идет своим путем. Задача любящих родителей не расстилать пуховую перину на выбоинах, чтобы ребенок не поранился, а подать руку, дав возможность преодолеть трудность.
Если у Вас нет времени читать умные книжки по детской психологии и воспитании детей, но вы очень хотели бы знать о всем том, что там пишут в краткой и понятной форме - пожалуйста, прочтите вдумчиво эту статью, а лучше перечитывайте время от времени и, главное, применяйте на практике.
Уверенна, что большинство родителей ищут правильные ответы на часто возникающие вопросы о воспитании детей. Ведь, каждый хочет иметь хорошие отношения с самыми близкими людьми.
А кто может ближе и дороже своего собственного ребенка?
В этой статье вы найдете практические советы и правила касающиеся того, «как правильно любить и воспитывать детей «. (Это советы одного из лучших педагогов, когда-либо живших на нашей земле - читайте правила от Януша Корчака ) .
Не смотря на всю безграничную любовь, которой мы руководствуемся в воспитании малышей, и уже далеко не маленьких детей, мы часто совершаем очень грубые ошибки. Свято веря в свое оправдание «ну я же хочу как лучше» , можем обидеть и унизить свое дитя, диктовать не совсем разумные правила, обмануть, забыть, а потом сказать, что так и было задумано…
Повторяя время от времени глупые ошибки в воспитании и отношении к собственным детям, мы медленно, но уверенно теряем добрые, доверительные, дружеские и искренние взаимоотношения с ними.
Кто такой Януш Корчак?
Удивительный человек и прекрасный педагог Януш Корчак оставил после себя бесценную память – наследие из многих томов педагогической и художественной литературы. Связав свою жизнь с детьми, он до последних дней оставался с ними рядом, познавая и изучая великие таинства детского сознания и восприятия этого мира.
Биография
Хенрик Гольдшмит (писательский псевдоним – Януш Корчак) родился в Варшаве в 1878 году в семье известного адвоката. В то время Польша входила в состав Российской империи, и отношение к еврейским семьям оставляло желать лучшего, поэтому детство ребенка нельзя было назвать ни радужным, ни счастливым.
Маленький Хенрик, обучавшийся в гимназии, испытал на себе и все тяготы жестокого педагогического воспитания. Детей, не учивших уроки, били и пороли. Когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, отец тяжело заболел, и на его лечение стал уходить практически весь семейный бюджет.
Единственным утешением маленького Януша Корчака стали книги. Мальчик много читал, а со временем увлекся стихосложением. Обладая прекрасной памятью и имея уже достаточно знаний, в 15 лет Корчак начинает заниматься репетиторством, активно помогая деньгами в лечении психически больного отца.
Так, познавая азы педагогики и психологии, мальчик начинает испытывать в этом потребность и чувствует, что находит свое призвание. А в 18 лет, начав обучаться на медицинском факультете Варшавского университета, он публикует свою первую статью под названием «Гордиев узел», где поднимет очень актуальный уже на то время вопрос – воспитание детей в состоятельных семьях.
Так начинается история о талантливом педагоге и психологе Януше Корчаке и системе воспитания, разработанной ним и внедряемой после него многими именитыми преподавателями современности.
Януш Корчак – «Как любить ребенка»
На счету педагога десятки известных произведений, рассказывающих в доступной форме и обычным людям, и опытным педагогам о воспитании младшего подрастающего поколения.
«Как любить ребенка» Януша Корчака занимает особое место в библиотеке мировой педагогической литературы. Произведение написано с любовью к детям и читается не как сухое наставление или свод правил по воспитанию, а как глубоко литературное художественное произведение. Книга была написана во время посещения автором некоторых детских приютов на Украине, а опубликована в 1919 году. Произведение рассказывает об основных источниках педагогики, основанной на гуманитарных подходах воспитания.
Книга «Как любить ребенка» Януша Корчака поведала мировой педагогической общественности новые правила и идеи воспитания, основанные на любви, равенстве и свободе маленьких детей.
«Как любить?» - спрашивает Януш Корчак и на протяжении всего произведения сам же отвечает на этот вопрос, предлагая родителям и педагогам различные жизненные ситуации и пути их преодоления. В труде затрагивается не только вегетативное развитие маленького человека, но и его психологический и эмоциональный рост. Причем, автор акцентирует внимание взрослых членов общества на то, что воспитание начинается с первых секунд жизни младенца.
Другие педагогические произведения
Известная публикация Януша Корчака «10 заповедей для родителей» так же считается очень популярной. Акцентируя внимание родителей и педагогов на любви к малышу, автор доступно повествует о простых, казалось бы, истинах:
- Благодарность ребенка к своим родителям выражается в продолжении рода;
- Дети не должны быть похожи на родителей, в этом обществе они самостоятельные личности.
Проблемы ребенка необходимо ставить на первое место, даже если они покажутся тебе мелкими; - При первой же возможности давай своему ребенку то, что ему необходимо, не унижай и не обижай его при посторонних.
Эти и многие другие цитаты Януша Корчака вот уже на протяжении почти ста лет с успехом применяются в педагогике, как основные правила воспитания детей, основной идеей которых становится проявление внимания и любви.
Еще одно прекрасное познавательное произведение Януша Корчака «Когда я снова стану маленьким». Это эпос, повествующий о мыслях взрослого состоявшегося человека, ставящего себя на место маленького ребенка, его мысли и рассуждения о дружбе, общении и взаимоотношениях между детьми.
Система воспитания Януша Корчака строится на анализе взаимоотношений взрослого и ребенка, внимании и участии в жизни детей с первых минут их жизни до юношеского периода. Великий педагог, немало лет посвятивший детям-сиротам, всегда стремился донести до педагогов основную идею общения с такими детьми – каждый ребенок такая же личность, как вы, и относиться к нему необходимо с должным уважением и почтением.
Педагогические идеи Януша Корчака строятся на равенстве и уважении интересов и жизненных позиций маленьких граждан. «Мы в состоянии лишь направить ребенка по нужному пути, но ни в коем случае не делать из него управляемую игрушку в своих руках» – говорил психолог и педагог.
Наследие Корчака бесценно – он оставил после себя великолепные педагогические произведения, направляющие воспитание в нужное и правильное русло. Сказочная повесть «Король Матиуш Первый» – прекрасное тому подтверждение. Это произведение удивительно легко читается и взрослыми и детьми, и несет в себе прекрасный воспитательный смысл.
Жизнь врача и педагога Януша Корчака закончилась трагично, но до последней минуты, так и не обзаведясь собственной семьей, он оставался в кругу детей. В 1939 году, когда на земли
Польши зашли фашисты, Януш, по возрасту не попавший на фронт, начал собственную борьбу с оккупантами – он прятал и спасал от неминуемой гибели еврейских детей.
Попав вместе со своим воспитанниками в Варшавский Гетто, он был в составе многих узников перевезен затем в лагерь смерти Треблинка и в 1942 году, вместе со 190 детьми принял смерть в газовой камере. Интересно, что перед отправкой в лагерь фашисты даровали Корчаку жизнь и свободу, которой он не воспользовался во благо спокойствия и веры в него его воспитанников.
В этой статье, я хочу привести опыт мудрого польского педагога и писателя Януша Корчака, который оставил для нас очень важные правила воспитания и построения отношений с детьми.
Я уверенна, что правила и заповеди, которые Януш Корчак оставил для нас - взрослых - ключ к гармонии и успеху в воспитании детей . Зная и применяя эти привила — думаю, мы сможем стать лучшими родителями и друзьями нашим детям.
- Не жди, что твой ребенок будет таким, как ты или таким, как ты хочешь. Помоги ему стать не тобой, а собой.
- Не требуй от ребенка платы за все, что ты для него сделал. Ты дал ему жизнь, как он может отблагодарить тебя? Он даст жизнь другому, тот - третьему, и это необратимый закон благодарности.
- Не вымещай на ребенке свои обиды, чтобы в старости не есть горький хлеб. Ибо что посеешь, то и взойдет.
- Не относись к его проблемам свысока. Жизнь дана каждому по силам и, будь уверен, ему она тяжела не меньше, чем тебе, а может быть и больше, поскольку у него нет опыта.
- Не унижай!
- Не забывай, что самые важные встречи человека - это его встречи с детьми. Обращай больше внимания на них - мы никогда не можем знать, кого мы встречаем в ребенке.
- Не мучь себя, если не можешь сделать что-то для своего ребенка. Мучь, если можешь - но не делаешь. Помни, для ребенка сделано недостаточно, если не сделано все.
- Ребенок - это не тиран, который завладевает всей твоей жизнью, не только плод плоти и крови. Это та драгоценная чаша, которую Жизнь дала тебе на хранение и развитие в нем творческого огня. Это раскрепощенная любовь матери и отца, у которых будет расти не «наш», «свой» ребенок, но душа, данная на хранение.
- Умей любить чужого ребенка. Никогда не делай чужому то, что не хотел бы, чтобы делали твоему.
- Люби своего ребенка любым - неталантливым, неудачливым, взрослым. Общаясь с ним - радуйся, потому что ребенок - это праздник, который пока с тобой.
Памятка для родителей
Также, Януш Корчак написал и «Памятку для родителей» . Это короткие, очень актуальные и емкие советы, которые высказаны от лица ребенка и адресованы взрослым, которые занимаются его воспитанием.
Прислушаемся к советам своих детей!
- Не балуйте меня, вы меня этим портите. Я очень хорошо знаю, что не обязательно предоставлять мне все, что я запрашиваю. Я просто испытываю вас.
- Не бойтесь быть твердыми со мной. Я предпочитаю именно такой подход. Это позволяет мне определить свое место.
- Не отвечайте на глупые и бессмысленные вопросы . Если вы будете это делать, то вскоре обнаружите, что я просто хочу, чтобы вы постоянно мной занимались.
- Не обращайте слишком много внимания на мои маленькие хвори. Я могу получать удовольствие от плохого самочувствия, если это привлекает ко мне чересчур много внимания .
- Не позволяйте моим дурным привычкам привлекать ко мне чрезмерную долю вашего внимания . Это только вдохновит меня на их продолжение.
- Не заставляйте меня чувствовать себя младше , чем я есть на самом деле. Я отыграюсь на вас за это, став «плаксой» и «нытиком».
- Не делайте для меня и за меня то, что я в состоянии сделать для себя сам. Я могу продолжать использовать вас в качестве прислуги.
- Не поддавайтесь на мои провокации , когда я говорю или делаю что-то только затем, чтобы просто расстроить вас. А то затем я попытаюсь достичь еще больших «побед».
- Не требуйте от меня немедленных объяснений , зачем я сделал то или иное. Я иногда и сам не знаю, почему поступаю так, а не иначе.
- Не подвергайте слишком большому испытанию мою честность . Будучи запуган, я легко превращаюсь в лжеца.
- Пусть мои страхи и опасения не вызывают у вас беспокойство . Иначе я буду бояться еще больше. Покажите мне, что такое мужество.
- Не давайте обещаний, которых вы не можете выполнить - это поколеблет мою веру в вас.
- Не будьте непоследовательными. Это сбивает меня с толку и заставляет упорнее пытаться во всех случаях оставить последнее слово за собой.
- Не придирайтесь ко мне и не ворчите на меня. Если вы будете это делать, то я буду вынужден защищаться, притворяясь глухим.
- Не пытайтесь читать мне наставления и нотации. Вы будете удивлены, открыв, как великолепно я знаю, что такое хорошо и что такое плохо.
- Никогда даже не намекайте, что вы совершенны и непогрешимы. Это дает мне ощущение тщетности попыток сравняться с вами.
- Не расстраивайтесь слишком сильно, когда я говорю: «Я вас ненавижу» . Я не имею буквально это в виду. Я просто хочу, чтобы вы пожалели о том, что сделали мне.
- Если вы мне говорите, что любите меня, а потом просите что-то сделать для вас , я думаю, что нахожусь на рынке. Но тогда я с вами буду торговаться и, поверьте - я окажусь с прибылью.
- Не заставляйте меня чувствовать, что мои проступки - смертный грех. Я имею право делать ошибки, исправлять их и извлекать из них уроки. Но если вы будете меня убеждать, что я ни на что не годен, то в будущем я, вообще, буду бояться что-то делать, даже зная, что это правильно.
- Не защищайте меня от последствий собственных ошибок . Я, как и вы, учусь на собственном опыте.
- Не забывайте, я люблю экспериментировать. Таким образом я познаю мир, поэтому, пожалуйста, смиритесь с этим.
- Не пытайтесь обсуждать мое поведение в самый разгар конфликта. По некоторым объективным причинам мой слух притупляется в это время, а мое желание сотрудничать с вами становится намного слабее. Будет нормально, если вы предпримете определенные шаги, но поговорите со мной об этом несколько позже.
- Не поправляйте меня в присутствии посторонних людей. Я обращу гораздо большее внимание на ваше замечание, если вы скажете мне все спокойно с глазу на глаз.
- Не забывайте, что я не могу успешно развиваться без понимания и одобрения, но похвала, когда она честно заслужена, иногда все же забывается. А нагоняй, кажется, никогда.
- Я хочу быть уверенным, что родился от вашей любви друг к другу , а не только от сексуального удовольствия. Ссоры между вами подтверждают мои самые страшные опасения.
- Если я вижу, что вы любите больше брата или сестру я вам не буду жаловаться. Я буду просто нападать на того, кому вы больше уделяете внимание и любви. В этом я вижу справедливость.
- Мне уже сейчас интересен противоположный пол. Если вы это будете игнорировать и не объясните, как мне поступать , и что мне делать со своими чувствами, то мне об этом расскажут мои сверстники и старшие ребята . Будет ли вам от этого спокойно?
- Объясните, почему я должен ценить свое тело как великую ценность.
Но если при этом я не пойму, почему я должен слушать и следовать голосу своей совести, то свое тело я буду использовать только для наслаждения
без каких-либо ограничений.
- Не пытайтесь от меня отделаться, когда я задаю откровенные вопросы. Если вы не будете на них отвечать, я, вообще, перестану задавать их вам и буду искать информацию где-то на стороне.
- Я чувствую, когда вам трудно и тяжело. Не прячьтесь от меня. Дайте мне возможность пережить это вместе с вами. Когда вы доверяете мне - я буду доверять вам.
- Не беспокойтесь, что мы проводим вместе слишком мало времени. Для меня важнее то, как мы его проводим.
- Не полагайтесь на силу в отношениях со мной. Это приучит меня к тому, что считаться нужно только с силой. Я откликнусь с большей готовностью на ваши инициативы.
- Будьте внимательны, когда в моей жизни наступает время большей ориентации на сверстников и старших ребят. В это время их мнение для меня может быть важнее вашего. В этот период я отношусь к вам более критически и сравниваю ваши слова с вашими поступками.
- Относитесь ко мне так же, как вы относитесь к своим друзьям. Тогда я стану ваши другом. Запомните, что я учусь, больше подражая примерам, а не подвергаясь критике.
- Мне важно знать от вас что правильно, а что нет. Но более всего мне важно увидеть в ваших поступках подтверждение того, понимаете ли вы сами что правильно, а что нет.
«Чем проповедь выслушивать, мне лучше бы взглянуть.
И лучше проводить меня, чем указать мне путь.
Глаза умнее слуха - поймут все без труда.
Слова порой запутаны, пример же - никогда.
Тот лучший проповедник, кто веру в жизнь провел.
Добро увидеть в действии - вот лучшая из школ.
И если все мне рассказать, я выучу урок.
Но мне ясней движенье рук, чем быстрых слов поток.
Должно быть можно верить и умным словесам.
Но я уж лучше погляжу, что делаешь ты сам.
Вдруг я неправильно пойму прекрасный твой совет.
Зато пойму как ты живешь: по правде или нет»
